Sunday, June 22, 2014

2 Пол Грегори Экономический рост Российской империи


придаст любому ряду исторических данных склонность к возрастанию, хотя пока что исследователям не удалось выявить наличие подобного сдвига в российских данных. Я полагаю, что следует провести тщательное исследование этого феномена.
Сельскохозяйственный экспорт
Еще одним аргументом для признания существования аграрного кризиса является принуждение сельского населения к «голодному» экспорту. Гипотеза «голодного» экспорта утверждает, что увеличение объема сельскохозяйственного производства на душу населения могло согласовываться с понижением жизненного уровня селян. Увеличение экспорта зерна в этот период свидетельствовало не о растущем благосостоянии, а об отчаянных попытках крестьян выполнить налоговые обязательства.
Статистика зернового экспорта показывает, что он на самом деле рос быстрее, нежели производство зерна. Между 1884 и 1904 гг. хлебный экспорт возрастал на 3,5% в год, в то время как ежегодный рост производства зерна составлял 2,5%45.
Более вероятно, что, продавая зерно, крестьяне обменивали наличный урожай на фабричные товары и другие виды сельскохозяйственной продукции. Подобные обмены, если они совершаются добровольно, скорее повышают, чем понижают уровень благосостояния. Таким образом, вопрос состоит в следующем: был ли этот обмен добровольным?
Маловероятно, что российское правительство обладало в сельской местности властью, достаточной для того, чтобы заставить крестьян принудительно отдавать произведенную ими продукцию. Свидетельства о налоговых задолженностях показывают, что крестьяне весьма вольно относились к прямым налоговым обязательствам. «Фиксированные» налоговые платежи положительно коррелировали с крестьянскими доходами. Когда урожаи были хорошими и цены высокими, крестьяне платили налоги. Когда же урожаи были плохими и цены низкими, они их не платили46.
Трудно представить, чтобы во время голода крестьянская община продавала зерно с целью выплатить налоги. Опора государства на косвенные налоги подкрепляет предположение о том, что прямыми налогами невозможно было заставить крестьян продавать зерно против их собственного желания.
45 Сборник статистико-экономических сведений по сельскому хозяйству России и иностранных государств. Т. 7. Пг., 1915.
46 Согласно иследованию Анфимова, прямые налоги составляли в 1901 г. 6% дохода крестьянского хозяйства. Трудно утверждать, что прямые налоги в 6% от дохода крестьян представляют собой разрушительный налоговый гнет. Данные Государственного банка также показывают, что крестьянская задолженность заметно выросла в 1866—1881 гг. Как представляется, крестьяне выплачивали налоги с учетом тенденций изменения цен на зерно, увеличивая задолженность в период падения цен и становясь более сознательными плательщиками в период их роста. Такое поведение не является неожиданным там, где платежи установлены в номинальных размерах, а цены подвержены серьезным колебаниям.
2*
35

Благосостояние деревни
Следующим индикатором жизненного уровня являются реальные основные фонды сельского населения, состоящие из принадлежащего ему поголовья скота, сельскохозяйственного оборудования, инвентаря и построек. К несчастью, самый простой показатель благосостояния крестьян — поголовье скота — в российской статистике исчислялся с большими ошибками. Два исследования, которые анализируют этот показатель, приходят к весьма разным результатам. В зависимости от того, к какому из них мы обратимся, поголовье скота в расчете на душу населения между 1885 и 1905 гг. может или незначительно падать, или оставаться постоянным47.
По остальным формам основного капитала в российском сельском хозяйстве мы располагаем лучшими данными. Имеющиеся оценки сельскохозяйственных капитальных фондов даны в Таблице 8. Они показывают, что эти фонды в период с 1890 г. по 1904 г. росли быстрее, чем крестьянское население. Это заключение не зависит от того, какими данными о поголовье скота мы пользуемся.
Жизненный уровень села
Мы не можем выделить долю крестьянских хозяйств во временных рядах сельскохозяйственного производства. Однако важно показать, что его рост в расчете на душу населения захватывал и крестьянские хозяйства, а не был присущ исключительно дворянским поместьям. Количество зерна, которое крестьяне оставляли для собственного потребления, может служить индикатором потребления хлебных продуктов деревенским населением. Зерно составляло значительную часть бюджета крестьянской семьи, и, следовательно, потребление зерна выступает как ключевой индикатор реального дохода крестьян.
В Таблице 9 приводится количество употребляемого в пищу зерна, оставленного в крестьянских хозяйствах. Между 1885—1889 и 1897—1901 гг. стоимость зерна, оставленного крестьянами для собственного потребления, в постоянных ценах выросла на 51%, тогда как сельское население увеличилось на 17%. Таким образом, потребление зерна в крестьянском хозяйстве росло в три раза быстрее, чем сельское население.
Заработная плата в аграрном секторе
Правительственные статистические органы собрали значительный объем данных о зарплате наемных сельскохозяйственных рабочих. Большая
47 Kahan A. Capital Formation during the Period of Early industrialization in Russia 1890—1913 // Cambridge Economic History of Europe. Vol. 7. PartJ. Cambridge: Cambridge University Press, 1978. P. 265—307; Gregory P. Russian National Income, 1885— 1913. Table H—1.
36

часть этих данных была обработана С.Г.Струмилиным48. Представляется почти невероятным, чтобы реальная заработная плата в сельском хозяйстве росла, тогда как реальный доход селян в целом падал.
Данные Струмилина о зарплате касаются средних заработков наемных сельскохозяйственных рабочих по 50 губерниям Европейской России. Он обнаружил, что, с учетом инфляции, реальная средняя поденная плата сель-хозрабочего выросла на 14% между 1885—1887 и 1903—1905 гг. Таким образом, мы снова не находим доказательств спада, будто бы охватившего все сельское хозяйство. Струмилин, работник Госплана, вряд ли был заинтересован получить именно такой результат.
Итак, перед вами убедительная, на мой взгляд, система доказательств против предположения о том, что состояние сельского хозяйства пореформенной России ухудшалось. И объем аграрного производства, и уровень потребления зерна указывают на то, что производство и потребление сельскохозяйственной продукции с начала 1880-х гг. до 1905 г. росли быстрее, чем сельское население. Данные Варзара о среднедушевом потреблении также не поддерживают предположения о падении жизненного уровня деревни. Реальная заработная плата в сельском хозяйстве в этот период росла. Действительно, ни один из приводимых временных рядов не доказывает основных предположений концепции аграрного кризиса.
Иностранный капитал и международная экономика
«Современные» экономические взаимоотношения России с Европой можно разделить на четыре этапа. Первый из них начинается со вступлением России в современный мир где-то между освобождением крестьян в 1861 г. и началом крупного железнодорожного строительства в конце 1870-х— начале 1880-х гг., а заканчивается революцией 1917 года. Второй период, с 1921 г. по 1928 г., приходится на нэп, когда Советская Россия экспериментировала со смешанной экономикой и пыталась восстановить нормальную торговлю с Европой. Третий период — это продолжительная эра административно-командной экономики с конца 1920-х до 1980-х гг. Четвертый период датируется с начала Горбачевым перестройки до наших дней.
Экономические отношения России с остальным миром в каждый из периодов были разными. Их последствия ощущаются до сих пор. Отказ от уплаты царских долгов и сегодня оставляет открытым вопрос об иностранных инвестициях. Последствия административно-командной системы проявляются в недостатке опыта торговли, отсутствии стабильных законов, управляющих внешней торговлей, и неразвитости банковской системы.
Струмилин С.Г. Проблемы экономики труда, М, 1964. С. 275—317.
37

Экономические проблемы России 1990-х гг. напоминают проблемы 1870-х гг., хотя их и разделяет промежуток более чем в сто лет. В обоих случаях Россия серьезно отставала в развитии относительно Запада; России требовались значительные капиталы и технологии, и Россия должна была доказать, что она достаточно стабильна, чтобы привлечь эти капиталы. В обоих случаях российскому руководству приходилось бороться с внутренними антизападными силами, которые или были удовлетворены ситуацией в России, или не доверяли западному влиянию.
Указанное сходство не должно уводить нас от понимания серьезных различий между Россией семидесятых годов XIX в. и современной Россией. Россия 1870-х гг. имела достаточно сбалансированную экономику, чтобы участвовать в промышленной революции. Шаги, которые требовалось предпринять, были довольно очевидны: реформа земельных отношений, строительство железных дорог и улучшения в сфере образования. Шаги, которые Россия должна предпринять сейчас, являются более сложными. Следует исправить последствия шестидесяти лет изоляции и функционирования административно-командной системы. Искаженная экономическая структура должна быть открыта рыночным силам. Кто-то должен оплатить политические и экономические издержки переходного периода.
Внешнеэкономические отношения России до 1917 г.
Накануне Первой мировой войны Российская империя являлась крупнейшим мировым заемщиком. Золотой рубль имел фиксированный обменный курс. Российские ценные бумаги активно продавались и покупались во всех мировых фондовых центрах. Транснациональные компании конца XIX — начала XX в.: «Зингер», «Сименс», «Крупп» — вели дела в России. Деловое законодательство России было достаточно стабильно, чтобы привлекать инвестиции. На международных рынках Россия обменивала свои лес, пшеницу, нефть и текстиль на машины и оборудование, предметы быта и автомобили. Финансовые кризисы в Париже и Лондоне поражали финансовые рынки в Москве и Петербурге. Состоятельные россияне не были чужими в европейских столицах, проводя время не только в делах, но и в развлечениях на знаменитых курортах Европы.
Золотой стандарт. Финансовая и налоговая политика России начиная с 1870-х гт. была направлена на присоединение к мировому золотому стандарту. С этого времени российские министры финансов проводили последовательную фискальную политику бюджетных доходов и ограниченного роста денежной массы, для того чтобы достичь твердой валюты. К 1895 г. российский кредитный рубль обменивался по фиксированному курсу на золотые рубли. Россия официально ввела золотой стандарт в 1897 г., что повысило надежность России в глазах западных инвесторов.
Отличительной чертой российской политики в последней четверти XIX в. было ее преднамеренное стремление к финансовой стабильности с целью привлечения иностранного капитала.
38

В своем знаменитом меморандуме министр финансов С.Ю.Витте декларировал важность иностранного капитала для поддержки недостаточных внутренних накоплений в России49. В отличие от других стран, которые проводили политику финансовой стабильности и накапливали золотой резерв с целью достичь твердого обменного курса, Россия делала это для того, чтобы привлечь капиталы из-за рубежа.
Промышленная политика? Очень много было написано о российской индустриальной политике. Государство управляло строительством принадлежащих ему железных дорог, гарантировало кредиты частным железным дорогам, помогало размещать займы в иностранной валюте на крупнейших европейских финансовых рынках и обеспечивало контракты для национальной промышленности. Тарифные барьеры увеличивали спрос на отечественные товары и привлекали прямые иностранные инвестиции на территорию страны. Государство проводило кампанию по привлечению западных предпринимателей и специалистов в Россию.
Однако реальные возможности российской промышленной политики были ограничены. Единственными промышленными субсидиями в государственном бюджете являлись займы частному железнодорожному строительству и субсидии на строительство портов и производство военного снаряжения. Государственные расходы на военные нужды были относительно невелики и не могли служить источником для скрытого финансирования50. Таким образом, субсидии, ключевой элемент современной промышленной политики, в России не играли значительной роли. За исключением государственных железных дорог, российские государственные предприятия представляли из себя или обычно находившиеся в государственном владении коммунальные предприятия, или государственные монополии, такие как водочная монополия.
Российские таможенные тарифы диктовались скорее нуждами государственного дохода, чем потребностями промышленности. Не существовало специальных тарифов для поощрения интересов отдельных отраслей или привлечения иностранных компаний в Россию51. Полуфабрикаты облагались налогом по той же ставке, что и готовые товары. Иностранные производители, стремясь проникнуть на российский рынок, не добивались снижения таможенных пошлин, потому что требования государственного бюджета делали невозможным изменение тарифов. Иностранные компании были больше заинтересованы в получении монопольной власти на россий
49 Von Laue Th. Н. A Secret Memorandum of Sergei Witte on the Industrialization of Imperial Russia; Idem. Sergei Witte and the Industrialization of Russia.
50 Gregory P. Russian National Income, 1885—1913. Appendix F.
51 Сборник сведений по истории и статистике внешей торговли России / Под ред. В.И.Покровского. СПб., 1902; Kahan A. Government Policies and the Industrialization of Russia // Journal of Economic History. Vol. 27. № 4. December 1967.
39

ских рынках, с тем чтобы переложить оплату таможенных пошлин на российского потребителя52.
Имидж политической и финансовой стабильности, поддерживаемый правительством Российской империи, был действительно важен для привлечения иностранного капитала, однако остается спорным, в какой мере этот имидж влиял на иностранных инвесторов. Джон Маккей считал, что их привлекала прежде всего высокая норма прибыли, а не усилия российской бюрократии53. Движение капитала в Россию лучше объясняется разницей в процентных ставках, а не каким-либо государственным вмешательством54. Россия в конце XIX в. была страной неограниченных экономических возможностей, хотя работа на российском рынке была сопряжена со значительным риском.
Исследования, посвященные иностранным инвесторам в России, показывают, что инвесторы рассматривали государственные учреждения скорее как препятствия, чем как источник помощи55. Зарубежным компаниям приходилось иметь дело с «византийской» российской бюрократией. Само собой, чиновникам следовало давать взятки, и требовались годы на то, чтобы научиться вести дела с российской бюрократией и найти подходящих покровителей. Например, из германских компаний лишь немногие получали быстрые и легкие прибыли. К долговременному инвестированию были склонны те компании, которые в течение долгого времени получали прибыли на российском рынке.
В оправдание российской бюрократии можно отметить, что, как кажется, взятки не были столь уж важны. Представляется, что чиновники выдавали патенты на деятельность той ли иной компании на основании ее репутации. Разрешение от российских властей получали те компании, которые являлись мировыми лидерами. Бюрократия просто делала консервативный выбор. Российским властям не удалось развить конкуренцию, они предпочитали в каждой отрасли выдавать патент одной, а не нескольким компаниям. Власти также предпочитали картели и тресты, которые заняли доминирующее положение в российской промышленности на рубеже веков.
Российское государство не торопилось поощрять корпорации с ограниченной ответственностью. Немало состояний было потеряно, прежде чем появился принцип ограниченной ответственности. В России и в XVIII в., и в начале XIX в. риск для российских предпринимателей был исключительным. Томас Оуэн зафиксировал постепенные изменения в российском коммерческом праве и двойственное отношение российской бюрократии к ак-
52 KirchnerW. Op. cit.
53 McKay J. Op. cit.
54 Gregory P. The Russian Balance of Payments, the Gold Standard, and Monetary Policy: A Historical Example of Foreign Capital Movements // Journal of Economic History. Vol. 39. № 2. June 1979.
40

ционерным обществам56. Медленное развитие правовых корпоративных норм оказало тормозящее воздействие на индустриализацию.
Иностранный капитал в России. Финансовая стабильность, обеспеченная золотым стандартом, была важным активом российской деловой политики. Помимо улучшения своего положения в мировом финансовом сообществе, Россия сделала ставку на привлечение в больших размерах иностранного капитала. Ко времени падения царизма Россия была крупнейшим мировым заемщиком, на которого приходилось около 11% мирового объема международных долгов. Смогла бы Россия привлечь столько иностранного капитала без введения золотого стандарта?
Таблица 10 суммирует данные о чистых иностранных инвестициях в Россию с 1881 г. по 1913 г.57 В период, предшествовавший введению золотого стандарта, шла длительная подготовка к этому, а именно: постепенное уменьшение количества кредитных рублей в обращении, введение золотых тарифов, увеличение таможенных пошлин, сбалансирование государственного бюджета и субсидирование фрахтовых ставок. Царское правительство и прежде безуспешно пыталось ввести стабильную, конвертируемую в золото валюту. Так или иначе, но введение твердой валюты в целом предчувствовалось задолго до 1897 г., что дает определенный ответ, начали ли расти прибыли в России еще до установления полной конвертируемости рубля.
Средний ежегодный приток иностранных инвестиций в России до введения золотого стандарта (1885—1897 гг.) составлял 43 млн руб.; в период золотого стандарта (1897—1913 гг.) он составлял 191 млн руб., то есть увеличился почти в 4,4 раза. До введения золотого стандарта отношение суммы иностранных инвестиций к национальному доходу равнялось чуть более 0,5% (или 5,5% от всех чистых инвестиций); после введения золотого стандарта это соотношение составляло около 1,5% (11% всех чистых капиталовложений в России).
Если предположить, что увеличение доли иностранных инвестиций в национальном доходе после 1897 г. произошло всецело за счет введения золотого стандарта, ежегодный уровень прироста производства после 1897 г. должен подсчитываться без учета положительного влияния золотого стандарта, то есь на 0,5% в год ниже, что составляет 3,5% в год вместо реальных 4% в год на протяжении этого периода58.
55 Kirchner W. Op. cit.
56 Owen Th. С. Entrepreneurship and the Structure of Enterprise in Russia, 1800— 1880 // Entrepreneurship in Imperial Russia and the Soviet Union / Gregory Guroff and Fred C. Carstensen (eds.). Princeton: Princeton University Press, 1983; Idem. The Corporation Under Russian Law, 1800—1917: A Study in Tsarist Economic Policy. New York: Cambridge University Press, 1991.
57 Gregory P. The Russian Balance of Payments, the Gold Standard, and Monetary Policy: A Historical Example of Foreign Capital Movements.
58 При этих подсчетах использовалась модель Харрода—Домара с отношением капитал—выпуск равным 2,5, см.: Gregory P. The Russian Balance of Payments, the
41

Общественное недовольство 1904 и 1905 гт. немедленно привело к пересыханию потока зарубежного капитала. В период с 1906 г. по 1908 г. наблюдалось возвращение иностранных инвестиций в Россию, несмотря на снижение реального объема производства. Возвращение доверия иностранных компаний после 1905 г., вполне возможно, не могло бы иметь места без введения золотого стандарта. Одно только то, что российская экономика, даже несмотря на бурные события 1904—1907 гг., привлекла после 1897 г. столько иностранных финансовых средств, свидетельствует о том, что введение золотого стандарта в значительной мере оправдало себя.
Финансирование иностранных капиталовложений. По определению, чистые иностранные инвестиции равны чистому увеличению частных и государственных долговых обязательств перед иностранцами вместе с чистым уменьшением государственных резервов золота и иностранной валюты. Следовательно, иностранные инвестиции представляют собой возросшую задолженность иностранцам. Соответственно, размеры иностранных капиталовложений представляют или рост задолженности российской стороны иностранцам (Таблица 10), или чистый поток в Россию товаров и услуг из остального мира (Таблица 11).
В период с 1885 г. по 1897 г. официальные займы за рубежом использовались для создания государственных резервов. Государство занимало за границей около 49 млн руб. в год (60% всех займов царского правительства). Из этих 49 миллионов 33 миллиона шли на приобретение золота и конвертируемой валюты, а оставшиеся 16 миллионов (плюс около 36 млн руб. внутренних займов) использовались для финансирования железных дорог и общих расходов правительства. Значительные иностранные займы были использованы для создания государственного золотого резерва при подготовке к введению полной конвертируемости рубля59. Между 1885 и 1897 гг. российские государственные резервы выросли на 860 млн рублей. Из них примерно половина (425 млн руб.) была получена за счет иностранных займов государства, а остальная часть — за счет внутренней добычи золота60.
Критерием оценки российских финансовых резервов является их сравнение с государственными резервами других стран. Артур Блумфилд показал, что по соотношению резервов Россия была близка к Франции (стране, с которой она имела тесные экономические связи) и мало отличалась от остальных государств61.
Gold Standard, and Monetary Policy: A Historical Example of Foreign Capital Movements.
59 БуковецкиЙ А.И. Свободная наличность и золотой запас царского правительства в конце XIX — начале XX века // Монополии и иностранный капитал в России / Под ред. М.П.Вяткина. М., 1962. С. 359—376.
60 Энгеев Т.К. О платежном балансе довоенной России // Вестник финансов. 1928. №5. С. 72—84.
61 Bloomfield A. Monetary Policy Under the International Gold Standard, 1880— 1914. New York, 1959. P. 19—20.
42

Ресурсы, использованные для создания российского золотого резерва, составляют значительную часть стоимости золотого стандарта. Если сделать крайнее предположение о том, что половина суммы, потраченной на приобретение золота, пошла бы на производственные инвестиции, то потеря этих инвестиционных ресурсов сократила бы ежегодный уровень прироста производства на 0,1% (реально же только около одной четверти средств шло на железнодорожное строительство, а остальная часть — на общие правительственные расходы).
Если в результате введения в 1897 г. золотого стандарта увеличение ежегодного прироста производства составило 0,5%, а потери равнялись 0,1%, то уровень экономического роста после 1897 г. намного превышает те потери, которые связаны с созданием золотых резервов.
После 1897 г. размеры частных займов как источника иностранного капитала превысили размеры государственных. До этого года главным источником средств для инвестиций были правительственные займы. После 1897 г. увеличение долгов частных компаний иностранцам стало наиболее важным средством финансирования иностранных капиталовложений.
Норма прибыли в России. Финансовые средства перетекают из тех национальных экономик, где продуктивность капитала низка, в те, где она является высокой62. Внешние силы (войны, контроль над экспортом капитала и т.п.) могут изменить направление финансовых потоков, однако в целом капитал будет реагировать на разницу в прибыльности, перераспределяя мировые финансовые ресурсы и выравнивая норму прибыли в разных странах.
Реальная процентная ставка, с учетом величины риска и срока выплат, может служить мерой различий прибыльности между странами. В России, где доминировал германский и французский акционерный капитал, соответствующими процентными ставками являются российская, германская и французская. В Таблице 12 приводятся средние учетные ставки по 12-месячным облигациям в пятилетние интервалы с 1885 г. по 1913 г. Между 1885 и 1890 гг. средняя российская процентная ставка была выше, чем средняя французская или германская, соответственно в 2 и в 1,6 раза. Эта разница оставалась практически неизменной до середины 1890-х гг., когда она увеличилась, а затем упала, оказавшись лишь в 1,3 раза выше германской и французской.
Более высокий, нежели в других странах, российский уровень процентных ставок с самого начала способствовал привлечению иностранного капитала. В результате, в конце изучаемого периода, как и предсказывает теория, приток капитала понизил процентные ставки. Поскольку российские цены в это время изменялись вместе с европейскими, изменение номинальных процентных ставок отражает изменение реальных ставок.
62 Spitaller Е. A Survey of Recent Quantitative Studies of Long-Term Capital Movements // International Monetary Fund. StarTPapers. Vol. 18. March 1971. P. 189—217.
43

Потребность России в капитале. В конце XIX в. России требовались финансовые средства, чтобы преодолеть ее относительную отсталость. Учитывая сравнительно низкий доход на душу населения в России, кажется невероятным, чтобы одних только внутренних сбережений хватило для образования национального капитала.
Таблица 13 показывает, что Россия в начале индустриальной эры имела сравнительно высокий уровень чистых внутренних сбережений, хотя она и не получала иностранных инвестиций. В это время Россия финансировала формирование собственного капитала полностью за счет внутренних сбережений.
К концу периода Россия достигла одного из самых высоких уровней накопления капитала, образовавшегося в результате сочетания высокого уровня чистых национальных сбережений и относительно большого притока иностранного капитала.
Достаточно ли иностранного капитала привлекала Россия, чтобы удовлетворить свои потребности в финансовых ресурсах? Если мы подразумеваем под «достаточным» капитал, который растет темпами, равными со среднеевропейскими, то Россия привлекала его достаточно. Если бы она привлекала еще больше, она имела бы лучшие возможности для роста.
Россия начала индустриализацию с удивительно высоким уровнем внутренних сбережений. Это означало, что иностранным финансам приходилось играть лишь вспомогательную роль в повышении уровня накопления внутреннего капитала. Дореволюционная Россия, в отличие от советского руководства в тридцатые годы XX в., не была вынуждена принимать радикальную программу формирования капитала с целью за несколько лет «догнать» Запад. Для царской России это не было столь необходимо.
Интеграция в мировую экономику. Чувствительность российской экономики к внешним потрясениям была политическим вопросом в царской России. Шла дискуссия о том, были ли колебания в национальной экономике вызваны внешними силами, международным деловым циклом, или внутренними аграрными «потрясениями»63. Этот спор имел и политическую подоплеку: следует ли России идти по «некапиталистическому» аграрному пути или же копировать капиталистическую модель индустриализации Запада?
Вопрос о соответствии российского делового цикла циклам в других странах хорошо изучен советскими исследователями. Действительно, эта проблема получила больше внимания в дореволюционной русской и советской литературе, чем в западной64.
63 Туган-Барановский М.И. Статистические итоги промышленного развития России. СПб., 1898.
64 Мендельсон А.А Теория и история экономических кризисов и циклов. В 3-х тт. М., 1959; Яковлев А.Ф. Экономические кризисы в России. М., 1955; Трахтенберг И.А. Денежные кризисы. М., 1963.
44

Российский инвестиционный цикл в общем соответствовал инвестиционным циклам в других странах: Россия приняла участие в общемировом скачке инвестиционных расходов в 90-е годы XIX в., в их снижении на рубеже веков и новом подъеме между 1908 и 1913 гг. Российский инвестиционный цикл оказался наиболее тесно связан с германским и шведским циклами.
Главной отличительной чертой инвестиционного цикла в России было влияние революционных событий 1905 г. на российские инвестиции. В 1906 г., несмотря на общемировую тенденцию к увеличению капиталовложений, произошло резкое снижение российских инвестиционных расходов. Однако России удалось избежать сильного спада инвестиционных расходов, наблюдавшегося в других странах в 1908 и 1909 гг.
Между революцией и пятилетним планом
Опасения иностранных инвесторов, связанные с политической нестабильностью в России, подтвердились в 1917 г. Наиболее важной акцией, предпринятой новым ленинским правительством, было аннулирование иностранных долгов 21 января 1918 г.65 Хотя европейские правительства пытались добиться от Советской России отказа от этого решения на Генуэзской и Гаагской конференциях 1922 г., большевистское руководство настаивало на своей позиции.
Отказ России от выплаты долгов был беспрецедентным событием, которое, имей оно место в более спокойное время, привлекло бы гораздо большее внимание исследователей экономической истории. К концу Первой мировой войны долг царской России насчитывал до 13,8 млрд рублей. Она была должна прежде всего Франции, Великобритании, США и Бельгии. Если исключить военные займы, иностранный долг России составлял 7,1 млрд руб. Он равнялся 35% российского национального дохода в 1913 г.66 Распределение внешнего долга России по ее основным кредиторам приводится в Таблице 14. Таблица 15 показывает, что на долю России приходилось более 10% объема размещенных за границей активов важнейших государств-кредиторов.
В современных масштабах отказ России от уплаты внешнего долга равносилен аннулированию всех иностранных долгов Мексики, а также стран Латинской и Центральной Америки.
Хотя в середине двадцатых годов советское правительство стремилось уменьшить урон, нанесенный этим решением, путем благоприятной концессионной политики и другими инициативами, Россия уже не могла вести переговоры о получении иностранных кредитов, и ей приходилось финансировать инвестиции в промышленность из собственных средств. Если в
65 Pasvolsky L., Moulton Н. Russian Debts and Russian Reconstruction. New York: McGraw Hill, 1924. P. 197—236.
66 Ibid. P. 21.
45

1913 г. иностранные накопления составляли четвертую часть чистых инвестиций, то после 1917 г. их доля равнялась нулю, несмотря на все усилия России получить займы за границей67.
Беспорядок в российской политике и финансах распространился и на сферу торговли. Революция и гражданская война прервали не только движение капиталов, но и движение товаров. В 1928 г. промышленное и сельскохозяйственное производство, а также транспорт достигли довоенного уровня, однако объем торговли составлял лишь 40% от предвоенного.
На протяжении двадцатых годов XX в. проблемы привлечения зарубежных инвестиций и займов в Россию имели двоякий характер. Во-первых, отказ от царских долгов и экспроприация иностранной собственности создали атмосферу, очень неблагоприятную для будущих займов, хотя Европа и предлагала условия, при которых займы будут возобновлены, если Советская Россия после моратория признает внешние долги царского правительства. Во-вторых, даже если Россия и признала бы довоенные долговые обязательства, ее способность обеспечить положительный баланс внешней торговли, необходимый для выплат основной суммы и процентов по иностранным долгам, была сомнительной.
До Первой мировой войны выполнение Россией обязательств перед иностранными кредиторами зависело от положительного сальдо ее зернового экспорта. Но этот экспортный излишек не был постоянным из-за колебаний в объеме аграрного производства и цен на мировых рынках. Кроме того, средства от экспорта зерна должны были обеспечивать импорт наиболее важных промышленных товаров, необходимых для дальнейшего развития российской индустрии. Именно по этой причине в предвоенный период Россия оказалась втянутой в непрекращающиеся займы за границей, чтобы финансировать индустриализацию. После разрушительных последствий революции и гражданской войны, а также после решения Ленина вернуть крестьян к общинному сельскому хозяйству на небольших участках оставалось очень мало перспектив для быстрого роста производства в аграрном секторе. С точки зрения банкиров, кредитование России, даже если бы там был и более приемлемый политический режим, являлось очень рискованным предприятием.
Административно-командная эра
Советская административно-командная система заменила рыночное управление административным принятием решений как во внутренней хозяйственной сфере, так и в области международных экономических отношений. Во многом исходя из политических и стратегических оснований, советское руководство пришло к выводу, что советская экономика должна развиваться на базе автаркии. После короткого периода конвертируемости в
Gregory P. Russian National Income, 1885—1913. Table 1.
46

двадцатые годы (червонец) советский рубль оставался неконвертируемым с конца 1920-х гт. до начала 1990-х гг.
Автаркия была взята за основу по нескольким причинам. Во-первых, советская плановая экономика не должна была быть подвержена подъемам и спадам капиталистического делового цикла. Во-вторых, Советский Союз, окруженный врагами, должен был быть экономически независим. В-третьих, резкое падение цен на сельскохозяйственные продукты в конце 1920-х— начале 1930-х гт, лишило Россию возможности экспорта. В-четвертых, и это представляется наиболее важным, административно-командная экономика, в том виде, в каком она развивалась, не подходила для содействия международному движению товаров и капиталов68.
Как следствие объемы российской внешней торговли резко снизились. В 1913 г. товарный экспорт и импорт России в сумме составляли 21% валового национального продукта. К концу нэпа, в 1928 г., они равнялись 6% ВНП, даже несмотря на заметную либерализацию советского режима. К концу 1930-х гг. это соотношение составляло 1 %. Оно снова поднялось до уровня в 5—6% в 1960-е гт. Если бы Россия развивалась «нормальным» капиталистическим путем, размеры ее торговли в этот период составили бы примерно 1*5—18% ВНП69. Если судить с точки зрения потенциальных возможностей, российский рынок, учитывая его потенциальные размеры, мог бы предложить большие перспективы для расширения торговли. На протяжении господства административно-командной экономики Россия использовала только около трети своего торгового потенциала.
Административно-командная система ставила неисчислимые препятствия на пути иностранных инвестиций. Из-за запрета частной собственности иностранные инвесторы не могли стать акционерами в российских предприятиях, как это было до революции. Даже если они получали возможность принять участие в инвестировании, им по-прежнему угрожали нацио
Административно-командная экономика сделала торговлю частью процесса планирования, а экспорт считался необходимым злом для оплаты импорта. Чтобы быть уверенным, что импортируется только то, что следует, была введена монополия внешней торговли, которая на международном рынке изолировала национальных продавцов и покупателей от их зарубежных партнеров. Отечественные производители экспортировали продукцию через государственные учреждения внешней торговли, которые платили им по искусственным оптовым ценам, установленным государством. Поэтому не наблюдалось инициатив по развитию экспорта, не было знания нужд иностранного потребителя. Административно-командная экономика, испытывая недостаток в конвертируемой валюте и механизме международных расчетов, была вынуждена торговать на основе двусторонних соглашений, которые требовали торгового баланса между Россией и ее партнером. Поэтому международную торговлю нельзя было вести так, чтобы положительное сальдо в торговле с одними странами компенсировало дефицит в торговле с другими.
69 Gregory P. Socialist and Nonsocialist Industrialization Patterns. New York: Praeger, 1970. P. 112.
47

нализация и экспроприация в том случае, если режим займет недружественную позицию. Не существовало законов, которые гарантировали бы иностранным инвесторам возврат собственности и выплату прибылей, и сами инвестиции находились во власти произвольных решений бюрократии.
Хотя попытки обойти институциональные барьеры предпринимались (бартерные сделки, оплата частью продукции и т.д.), размер частного иностранного капитала был незначительным на протяжении всей административно-командной эры. Советское государство делало займы за рубежом только под гарантии Госбанка или у тех европейских банков, которые предоставляли средства с целью обеспечить экспортные кредиты своим национальным производителям. Такие займы составляли весьма небольшой процент от российских поступлений твердой валюты, и до перестройки Россия имела безупречную репутацию в области расчетов по международным обязательствам. Все сделки строго контролировались плановыми органами, но помимо этого они были естественным образом ограничены и бессистемностью поступлений твердой валюты. Эти поступления зависели от объемов добычи нефти и других видов сырья и от цен на эту продукцию.
Такие препятствия притоку капиталов означали, что советское экономическое развитие в административно-командную эру происходило по существу без участия иностранного капитала. Тогда как в последние годы царизма около 15% внутреннего накопления капитала происходило за счет иностранных ресурсов, в период господства административно-командной системы этот процент упал до нуля.
Экономика царской России зависела от европейского делового цикла. Это проявлялось в движении цен, инвестиционном и производственном циклах. Автаркичная политика советского руководства освободила Россию от этой зависимости. Начиная с конца 1920-х гг. цены, объемы производства и инвестиций изменялись в СССР независимо от Европы. Действительно, период самого быстрого индустриального роста в СССР имел место в самые тяжелые годы. Великой депрессии. Именно очевидные успехи СССР в самый худший период европейского экономического развития придали административно-командной экономике ее первоначальный блеск.
Россия и мировая экономика: уроки и наследие
Опыт России в конце XIX — начале XX в. может служить уроком для современной России. Он показывает, какую высокую цену ей пришлось заплатить за получение доступа к иностранному капиталу. Россия должна была соблюдать стандарты и правила международной коммерции, чтобы получить этот капитал. Ей пришлось терпеливо готовить базу для интеграции в господствующую мировую денежную систему. Последовательная жесткая бюджетная и денежно-кредитная политика проводилась в течение 20 лет министрами финансов, не связанными ограничениями демократической политики. России приходилось привлекать свои скудные ресурсы для образования значительного золотовалютного запаса. Отдача была серьезной: за
48

счет увеличения иностранных инвестиций было профинансировано около 15% накопления внутреннего капитала. Этого дополнительного накопления не удалось бы сделать лишь на базе ограниченных внутренних сбережений.
Россия заплатила за поддержание фиксированного обменного курса рубля и иную цену, которую приходилось платить и другим странам: она оказалась зависимой от подъемов и спадов мировых инфляционного, инвестиционного и производственного циклов. Тем не менее опыт России показывает, что внутренние политические беспорядки и колебания сельскохозяйственного производства создавали ббльшую нестабильность в экономике страны, чем внешние циклические силы.
Тогда, как и теперь, Россия была экономической территорией высокого риска и высокой прибыли. Как и сегодня, крупнейшие международные концерны устремлялись в Россию, чтобы получить эту прибыль. Они организовывали производство и успешно приспосабливались к российской бюрократии и законам. Сам факт, что иностранные инвестиции в таком количестве направлялись в Россию, указывает, что законодательная и бюрократическая система того времени, при всех ее недостатках, превосходила государственное устройство современной России.
Как и сегодняшняя, дореволюционная Россия считалась в осведомленных западных кругах страной высокого политического риска. Крестьянские восстания, недостаток демократических институтов, «маленькая» революция 1905 г., грубые ошибки неспособного управлять царя — все это вызывало беспокойство западных инвесторов. Похоже, этот высокий политический риск объясняет высокую прибыльность инвестиций в России. Инвесторы не были готовы вкладывать средства в проекты, которые не приносили достаточно прибыли, чтобы компенсировать политический риск. В этом состоит еще один полезный урок для нынешнего политического руководства России — более высокая прибыль должна служить компенсацией за больший риск.
Сегодняшняя Россия похожа на Россию столетней давности по своему потенциалу, но ее способность участвовать в мировых потоках товаров и капитала ухудшилась. В последние три десятилетия царизма законодательная и институциональная система России, хотя и не идеальная, была способна позволить российской торговле достичь относительных размеров, соответствующих нормальной капиталистической стране, и привлечь в Россию более 10% совокупного объема международных кредитов. Россия имела стабильную валюту, которая стоила ей серьезных внутренних затрат, работающие корпоративные законы и институт частной собственности. Россия, и тогда, и теперь, остается одной из территорий, богатых минеральными и другими природными ресурсами, которые требуют для своей обработки помощи Запада. Российская система власти в начале прошлого века была слишком бюрократизирована, однако менее запутана, чем сегодня, когда распределение власти между центром и регионами, а также между президентом и парламентом остается неясным.
49

Потребность России в капиталах в 1990—2000-е гт. оценить гораздо сложнее. Хотя административно-командная экономика добилась высоких уровней накопления капитала исключительно за счет внутреннего финансирования, использование инвестиционных ресурсов было неудачным. Современные российские основные фонды, несмотря на значительные затраты на их создание, не подходят для открытой рыночно-ориентированной экономики. Поэтому потребность России в капитале зависит от того, какую часть от ее капитальных фондов еще можно использовать и сколько нового капитала понадобится, чтобы достичь уровня роста, необходимого для управления переходными процессами в экономике. И этот уровень намного выше, чем тот, который требовался в начале прошлого столетия. Кризис налоговой системы как следствие отсутствия налоговой дисциплины лишил государство возможности финансировать накопление капитала за счет бюджетных доходов.
Действительно, государственный бюджет является главным потребителем внутренних сбережений в России. Немногие российские компании в состоянии накапливать прибыль, а большинство не может покрыть и амортизационные расходы. Те немногие фирмы, которые получают прибыль, предпочитают отправлять ее за границу, где уровень риска меньше.
Таким образом, для накопления собственного капитала Россия должна обратиться к промышленно развитому Западу. Причем ей необходимо привлечь инвестиции в таких количествах, которые должны превзойти суммы инвестиций XIX — начала XX в.
Развитие системы экономических институтов
Можно ли считать российскую экономику 1880—1913 гт. рыночной экономикой? Мнения ученых по этому вопросу разделились70.
Гипотеза о нерыночной экономике России
Гипотеза о том, что российская экономика не являлась рыночной, строится на двух основаниях. Первое состоит в том, что российское сельское хозяйство по своей природе было феодальным. Решения о размещении ресурсов принимались не на основе нормальных рыночных принципов, а на основании обычаев и традиций. Наиболее влиятельным сторонником этой точки зрения был А.В.Чаянов, который доказывал, что процесс принятия экономических решений в российском крестьянском хозяйстве принципиально отличался от подобного процесса в капиталистическом фермерском хозяйстве71. Крестьянское хозяйство не применяло наемный труд и делало
Tugan-Baranovsky МЛ. The Russian Factory in the 19th Century. 71 Chayanov A.V. Op. cit.
50

свой производственный и потребительский выбор всегда отлично от капиталистического фермерского хозяйства.
Второй довод приводится А.Гершенкроном, считавшим, что государство в России взяло на себя столько функций рынка, что российская экономика не была больше «рыночной экономикой» в нормальном смысле этого термина72. Государственные чиновники выступали как предприниматели, государственные заказы заменили частный рынок, а государственная промышленная политика диктовала направления экономической деятельности. Гершенкрон также поддерживал Чаянова, подчеркивая особые некапиталистические черты российского сельского хозяйства, которые стали следствием выбора государства в пользу общинного хозяйства во время реформы 1861 г.
Экономика царской России как рыночная экономика
Есть многочисленные свидетельства того, что российская экономика в последние тридцать или сорок лет царизма была настоящей рыночной экономикой.
Как было сказано выше, экономическая роль государства в России была гораздо меньшей, чем полагал Гершенкрон. Государственные предприятия играли в России не более заметную роль, чем на Западе. Значительные бюджетные субсидии, которые могли бы стать основой государственной промышленной политики, не обнаруживаются в российских бюджетных данных. Таможенные пошлины и косвенные налоги шли исключительно на нужды государственного дохода и не имели большого значения в промышленной политике. Российское государство на самом деле играло важную роль в железнодорожном строительстве, но государственное финансирование железных дорог не является примером нерыночного распределения ресурсов в России73.
Государство в дореволюционной России не участвовало в экономическом планировании, а цены на товары и факторы производства устанавливались вследствие действия рыночных механизмов. Россия имела оживленные товарные рынки и активно участвовала в международном рынке капиталов. Значительные потоки иностранных инвестиций поступали в Россию — она была крупнейшим заемщиком в мире в тот период — в обмен на инициативы по обеспечению нормальной прибыли, а акции российских компаний котировались как на внутренних, так и на зарубежных биржах. Как показано Джоном Маккеем, иностранные инвестиции шли в Россию, потому что она, будучи недавно индустриализованной страной, предлагала
72 Gerschenkron A. Economic Backwardness in Historical Perspective. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1962. Essay 1.
73 См.: Gregory P. The Role of the State in Promoting Economic Development: The Russian Case and Its General Implications / Sylla R. and Toniolo G., eds. Patterns of European Industrialization. London: Routledge, 1991. P. 64—79.
51

значительно более высокую, чем на Западе, норму прибыли, чтобы компенсировать больший риск74.
Хотя Россия развивала современные капиталистические институты позже, чем Западная Европа, к последней четверти XIX в. она уже располагала собственным акционерным законодательством и создала собственные товарные и финансовые рынки75. Исследователю российской экономической истории достаточно лишь взглянуть на детально разработанные записи российских фондовых и товарных бирж, чтобы почувствовать активную деловую жизнь Москвы и Петербурга. Свидетельства иностранных предпринимателей демонстрируют ощутимое богатство экономических возможностей в России на рубеже веков.
Хотя в последние тридцать предреволюционных лет в российской экономике все больше доминировали монополистические объединения, существование монополий еще не означает нерыночного распределения ресурсов. Это говорит лишь о том, что тресты устанавливали монопольные цены, хотя и этот вывод можно поставить под сомнение. Мы недостаточно хорошо знаем о ценовой политике российских монополий, а те из них, которые производили сырье (нефть и металл), должны были устанавливать цены мирового рынка.
Хотя указ 1861 г. об освобождении крестьян предусматривал сохранение общинного земледелия, российские крестьяне находили способы обойти те феодальные черты сельского хозяйства, которые отрицательно воздействовали на аграрное производство. Несмотря на то что условия освобождения предполагали «заморозить» передвижение сельской рабочей силы, имеется достаточно свидетельств значительной мобильности крестьян, которая делала возможными быстрый рост рабочей силы в промышленности и региональное перераспределение трудовых ресурсов.
Наиболее убедительным доказательством того, что российское сельское хозяйство действовало в соответствии с рыночными принципами, являлось его состояние после завершения железнодорожного строительства в восьмидесятые годы XIX века. Россия стала крупнейшим экспортером зерна в мире. Экономические исследования советских историков показали, что региональный разброс цен снизился, после того как понизились транспортные расходы, а продажа аграрной продукции и земельная рента определялись «нормальными» рыночными законами76.
Макроэкономические свидетельства также указывают на то, что российская экономика была рыночной экономикой, интегрированной в мировую экономическую систему. Российский деловой цикл определялся европейским. Кроме того, структура российской экономики накануне революции была похожа на структуры других рыночных экономик со сходным уровнем
74 McKay J. Op. cit.
75 Owen Th. The Corporation Under Russian Law, 1800—1917.
76 Миронов Б.Н. Указ. соч.; Ковальченко И.Д., Милов Л.В. Указ. соч.
52

развития77. Статистический портрет российской экономики — это портрет рыночной экономики, делающей первые шаги в направлении «современного экономического роста».
С точки зрения юридической формы, русская община и до, и после освобождения крестьян создавала наихудшие условия для производительности труда. Периодическое перераспределение наделов, сильные уравнительные принципы и коллективная ответственность, если строго им следовать, должны были сильно препятствовать увеличению производительности сельского хозяйства. Основным вопросом, однако, остаются не формальные правила общины, а действительные механизмы ее функционирования. Чаянов полагал, что крестьяне действовали в соответствии с особым набором правил, который обусловливал приоритет принципов равенства как внутри семьи, так и внутри общины78.
Если предположить, что российские крестьяне действовали в соответствии с рациональными неоклассическими экономическими законами, изыскивая возможности получения прибыли и действуя с точки зрения максимальной полезности, то можно ожидать, что многие из формальных правил общины были отвергнуты в пользу соображений экономической рациональности.
Если бы община на самом деле распределяла землю независимо от хозяйственных способностей крестьян (подобно первоначальному распределению земли по реформе 1861 г.), тогда крестьянские хозяйства, опираясь на неформальные соглашения и взаимные обязательства, должны были бы стремиться к перераспределению земельных наделов. Более способный хозяин предлагал бы условия, на которых он мог бы обрабатывать землю менее способных крестьян, и это вело бы к увеличению благосостояния обеих сторон. Взаимовыгодный обмен дал бы менее способным крестьянам возможность использовать свой труд где-нибудь еще. Плата за пользование землей могла принимать различные формы — от предоставления рабочего скота до передачи части урожая или уплаты денег.
Также существует точка зрения, что тяжесть налогов на крестьян подавляла инициативу и лишала их возможности накапливать капитал. Источником неуправляемого налогового бремени стала завышенная оценка стоимости крестьянской земли относительно капитализированной стоимости чистого дохода с этой земли во время освобождения крестьян. В результате бремя долгов уменьшало способность крестьян выплачивать налоги. Оставшись с меньшим количеством земли, чем до реформы 1861 г., крестьяне стремились получить дополнительную землю. Эта борьба за землю способствовала росту цен на нее, создавая земельный голод, который делал еще более затруднительной уплату крестьянских долгов.
77 Gregory P. A Note on Relative Backwardness and Industrial Structure // Quarterly Journal of Economics. Vol. 78. August 1974. P. 520—527.
78 Chayanov A.V. Op. cit.
53

В долгосрочной перспективе цены на землю должны были бы прийти в соответствие с дисконтированным размером дохода от земли после уплаты налогов. Рост цен на землю мог наблюдаться только при росте цен на сельскохозяйственную продукцию или росте производительности хозяйства, поскольку эти факторы увеличивают размер дохода.
Рассматривая вопрос на микроэкономическом уровне, можно сказать, что растущие цены на землю и арендная плата, безусловно, должны были восприниматься крестьянами как неприятный рост затрат на ведение хозяйства, и крестьяне с меньшими хозяйственными способностями или с меньшим накопленным капиталом могли обнаружить, что цены на рынке слишком высоки для них. Однако, в среднем, рост стоимости земли означает увеличение платежеспособного спроса на землю со стороны части крестьянского населения. Распределение земли между крестьянами и помещиками изменилось в этот период в пользу крестьян79. Кроме того, крестьяне формировали значительную часть платежеспособного спроса на землю.
Фундаментальное исследование И.Д.Ковальченко и Л.В.Милова подтверждает теоретически прогнозируемое соотношение между аграрными ценами, ценами на землю и стоимостью аренды земли в период с 1861 г. по 1900 г.80 Работа И.Д.Ковальченко и Л.В.Милова подчеркивает опасность делать обобщающие выводы лишь на основе анализа изолированных региональных данных. Огромное расхождение в ценах на сельскохозяйственную продукцию, ценах на землю и в величине арендной платы по регионам в данный период дает возможность сделать любое заключение, выбрав тот регион, который подтверждает желаемую гипотезу.
И.Д.Ковальченко и Л.В.Милов избежали подобной ловушки, оценивая общие функциональные связи, которые проявляются в региональных данных. Эти связи подтверждают, что цены на землю находились в положительной зависимости от цен на сельскохозяйственную продукцию и что стоимость аренды земли коррелировала с ценами на землю. Таким образом, цены на землю росли быстрее, если ускорялся рост цен на сельскохозяйственную продукцию. Если же цены на продукцию земледелия снижались (или рост их замедлялся), то и цены на землю падали (или замедляли свой рост).
И.Д.Ковальченко и Л.В.Милов в своем исследовании приходят также к выводу, что цены на землю к 1879 г. выросли до уровня в целом еще более высокого, чем даже те оценки, на которых основывались выкупные платежи. Хотя российские крестьяне вступили в пореформенную эру с грузом долгов, которые оказались следствием завышенной оценки стоимости их земли, этот ущерб был устранен в течение меньше чем двух десятилетий.
Таким образом, наиболее серьезным аргументом против утверждения о разрушительном воздействии налогов является постоянная тенденция к по
Gatrell P. The Tsarist Economy... P. 105—108. Ковальченко И.Д., Милов Л.В. Указ. соч. С. 257—282.
54

вышению цен на землю. Так как цены на землю представляют капитализированную стоимость доходов от земли, их рост демонстрирует, что растущая производительность и ожидаемая будущая цена на землю более чем компенсируют тяжесть земельных налогов. Необходимо также подчеркнуть, что налог на землю не влияет на объем и производительность сельскохозяйственного производства. По учению Генри Джорджа, налог на землю влияет только на распределение дохода, забирая у владельца земли часть арендной платы в пользу государства. В этом смысле налог на землю не может влиять на объем производства и пгюизводительность труда в сельском хозяйстве.
Уроки для настоящего
Право собственности в сельском хозяйстве остается одним из животрепещущих вопросов для нынешнего руководства бывшего Советского Союза. Существует два довода против возврата к частному крестьянскому труду. Первый — это провал частного сельского хозяйства в царской России. Советская литература особо подчеркивает глубокий аграрный кризис, характеризовавший сельское хозяйство пореформенной России. Второй довод состоит в неудаче частного крестьянского хозяйства при нэпе.
Несмотря на свои институциональные проблемы, российское сельское хозяйство в последние тридцать лет перед революцией прогрессировало нормальными или даже превышавшими нормальные темпами (если судить по опыту стран Западной Европы). Эмпирические наблюдения не подтверждают гипотезы об аграрном кризисе. На самом деле, в целом показатели российского сельского хозяйства в расчете на душу населения росли, жизненный уровень крестьян и реальная заработная плата повышались, а экспорт сельскохозяйственной продукции переживал настоящий бум. Таким образом, можно говорить, что аграрный кризис был ограничен традиционными земледельческими районами.
Опыт царской России, следовательно, не дает дополнительных аргументов нынешним противникам частного сельского хозяйства. Уровень сельскохозяйственного производства и изобилия 1913 г. так и не был достигнут вплоть до послевоенного периода.
Программа исследований
Количественные показатели состояния экономики
Оценки размера российского национального дохода подсчитывались западными исследователями и учеными-эмигрантами из России. Выдающиеся российские ученые, такие как А.Вайнштейн и В.Е.Варзар, внесли большой
55

вклад в исследования по этому вопросу, однако не построили интегрированных рядов данных об объеме производства и национальном доходе81.
Западные оценки, в том числе и моя собственная, также далеки от совершенства. Во-первых, у нас все еще мало информации о степени сравнимости данных о сельскохозяйственном производстве за разные периоды, об изменении соотношения между чистым и валовым объемом земледельческого производства, а также об урожаях сельскохозяйственных культур, исключая основные хлеба. Во-вторых, временные ряды данных об инвестициях требуют заметного улучшения. Данные о потреблении основаны исключительно на налоговой статистике.
Тем не менее для изучения экономической истории России имеется богатый исходный статистический материал. Данные по сельскохозяйственному производству, промышленной продукции, посевным площадям, экспорту и импорту были собраны многочисленными статистическими учреждениями царского правительства. Более того, так как в то время Россия являлась крупнейшим заемщиком, в мировом финансовом сообществе интерес к российской экономике не ослабевал. Поэтому большой объем статистической информации был собран и в Российской империи, и в Европе. Помимо этого, в России имелось значительное количество талантливых статистиков, которые умело обрабатывали и анализировали эти данные82.
Думается, что современному российскому исследователю или группе исследователей необходимо построить более надежные временные ряды данных о российском национальном доходе, используя полный массив источников, имеющихся в их распоряжении.
Сельское хозяйство
Свидетельства, представленные ранее, — это свидетельства об общих тенденциях для всей экономики. Единичные же свидетельства говорят о сильных региональных различиях в российском сельском хозяйстве. И я рекомендую российским исследователям в будущей работе сосредоточить внимание именно на региональной дифференциации сельского хозяйства России. В будущих исследованиях необходимо осветить следующий круг вопросов: на чем держался социальный консенсус относительно того, что российское земледелие переживало кризис; какими были региональные модели развития.
Имеется большой объем неизученной информации, которая могла бы быть введена в научный оборот, — данные многочисленных обследований сельских общин, текущие счета крестьянских хозяйств, деловая документация поместий. В этом отношении российские источники по микроэкономике общинного и помещичьего хозяйства так же достоверны, как и американские источники по сельскому хозяйству США.
81 Вайнштейн А.Л. Народный доход России и СССР. М, 1969.
82 См.: Gregory P. Russian National Income 1885—1913. P. 11—17.
56

Результаты обследований крестьянских семей могут быть использованы для проверки предположений об экономическом поведении крестьян, а также могут дать некоторые сведения о тенденциях изменения объема производства и благосостояния крестьянских хозяйств.
Россия и мировая экономика
Российских исследователей давно интересует роль иностранного капитала в России. Среди прочих я могу назвать работы В.И.Бовыкина, Б.В.Ананьича83, Л.Е.Шепелева и других. Было бы полезно продолжить эту традицию, поскольку проблема интеграции иностранного капитала в Россию существует и сегодня.
Опыт царской России был последним опытом работы с иностранными предпринимателями в России. Было бы важно исследовать, почему Россия преуспела в привлечении столь значительного объема финансовых средств, несмотря на существовавшую политическую неустойчивость.
В этом отношении я предложил бы изучать институциональные рамки— российские совместные предприятия и коммерческие законы, таможенную политику, налоговое законодательство и т.п., для того чтобы определить, насколько полезны и применимы эти институты в наши дни. Я также порекомендовал бы изучить дореволюционный российский рынок ценных бумаг и эффективность его функционирования в сфере привлечения иностранных инвесторов. Отправной точкой для разработки законов, регулирующих экономическую деятельность, в России и других республиках бывшего Советского Союза может служить дореволюционное российское законодательство.
Важно также, чтобы молодые российские исследователи, работающие в этой области, обладали серьезными знаниями в сфере международной экономики и финансов.
Нам необходимо больше знать о том, как работали российские промышленность, сельское хозяйство и торговля до революции. Являются ли российские правовые, экономические и социальные институты того времени подходящей моделью для современной России? Поскольку эти институты были уже приспособлены к уникальным особенностям России, они могли бы стать лучшим образцом для подражания, чем опыт других стран.
Нам необходимо знать больше и о российском экономическом законодательстве: законах о собственности, налоговом кодексе, антимонопольном законодательстве и т.д. Как работали российские биржи? Почему они привлекали так много капитала? Как работал Государственный банк? Как разрабатывался государственный бюджет? Как сотрудничало центральное правительство с местными властями и другими центральными органами?
Бовыкин В.И. Формирование финансового капитала в России. М, 1984; Ананьич Б.А. Россия и международный капитал, 1897—1914. Л., 1970.
57

Нам необходимо знать больше о том, как на самом деле функционировало крестьянское хозяйство. Историкам еще предстоит провести необходимые исследования реального функционирования общины. Тщательный анализ общины мог бы выявить причины неформального перераспределения земли и богатств, основанного на многосторонних взаимовыгодных платежах. Распределение земли по справедливости, а не по соображениям наибольшей производительности не уменьшает долгосрочной производительности труда, так как система неформальных взаимных обязательств перераспределяла землю с целью ее более продуктивного использования.
Характерной чертой общины, особенно подчеркнутой в модели Гершенкрона, являлась неспособность (или нежелание) взрослых членов общины покидать свой земельный надел для альтернативного трудоустройства. Постоянный уход взрослых членов семьи уменьшал бы ее права на общинную землю при следующем переделе. Неоклассическая теория предполагает, что решение оставить общину потребовало бы сравнения жизненного дохода семьи со взрослым членом (предполагая, что максимизирующей единицей является именно крестьянская семья) с доходами, которые могли быть получены в его отсутствие84.
Изучение внутренних паспортов, слабые связи городской рабочей силы с селом, быстрый рост числа занятых в промышленности и интенсивная внутренняя миграция российского населения после 1861 г. доказывают, что способность общины удерживать своих членов была небольшой85. Действительно, рост рабочей силы в промышленности, основанный на притоках ее из сельской местности, по международным стандартам был в этот период весьма быстрым86.
Отличительной чертой ограниченной власти общины являлось то, что уже с XVIII в. община не могла удержать покидавших ее членов87. Чувство постоянной привязанности к общине у тех, кто ее оставил, было скорее романтическим, чем реальным.
Если величина надела крестьянской семьи на самом деле зависела от размера общины, то там, где земля периодически перераспределялась, рождаемость могла быть выше. Этот вопрос следует изучить эмпирически, соотнося уровни рождаемости и количества браков с зафиксированной в источниках практикой перераспределения земли. Эмпирические свидетельства не позво
84 Решение оставить общину будет положительно зависеть от капитализированной стоимости дохода вне общины, и отрицательно — от капитализированной стоимости дополнительного дохода от возможного увеличения земельного надела. Если доход вне общины будет относительно высоким, время между переделами земли длительным, или связь между количеством взрослых членов семьи и размером надела слабой, то власть общины будет ограниченна.
85 Gatrell P. The Tsarist Economy... Chaps. 3 and 4.
86 Gregory P. Some Empirical Comments on the Theory of Relative Backwardness: The Russian Case // Economic Development and Cultural Change. Vol. 22. № 4. July 1974.
87 Kalian A. The Plow, the Hammer, and the Knout... Chap. 2.
58

ляют сделать об этом однозначных выводов, потому что характер связи между размером надела земли на душу и семейным положением крестьян неясен, а количество браков и уровень рождаемости определялись еще и традиционными обычаями и устоями, которые варьировались по регионам (например, более «западная» модель демографического поведения существовала в Прибалтике)88.
Еще один открытый вопрос — в какой степени община в пореформенной России действительно проводила в жизнь свои формальные эгалитарные принципы. Если крестьянская семья в самом деле могла быть лишена улучшенной ею земли, то это создавало препятствия для повышения производительности труда. Основываясь на неоклассической теории, можно предположить, что в этом случае переделы земли стали бы проводиться через все больший срок (de facto предоставляя владельцу землю в долгосрочное пользование) и не вносили бы серьезных изменений в существующее распределение земли.
Если существующее распределение земли было основано на неформальных соглашениях, то они могли быть продлены и после передела Вероятно, что выборные сельские старосты избирались из числа более опытных и добившихся успеха хозяев, и вряд ли эти старосты наказывали те семьи, которые хорошо работали и несли непропорционально большую часть бремени общинных налоговых платежей. Рациональное руководство общины, обязанное обеспечить уплату налогов, признало бы, что уравнительное перераспределение земли усугубляло бы проблему «безбилетников».
Для анализа руководства общиной требуется «взгляд изнутри», чтобы понять, как эти вопросы решались на практике. Непрямым индикатором степени приверженности общины к чисто эгалитарной политике является то, насколько уравнительно распределялись между членами общины налоговые платежи. Некоторые факты указывают на то, что распределение платежей происходило по платежеспособности крестьян89. Такой принцип распределения делает проведение последовательной эгалитарной политики затруднительным.
Русская община в своем реальном функционировании, вероятно, была гораздо более гибкой, чем это можно предположить, исходя из ее формаль
В неоклассической теории отношение между полным размером семьи и перераспределением земли рассматривается комплексно. Воспитание ребенка будет иметь свои выгоды и издержки, поскольку увеличение семейного надела будет отложено до того, как ребенок станет взрослым. Также неясно, хочет ли семья при этом максимизировать объем своего производства в расчете на одного члена или общий объем производства. Если желание состоит в максимизации производства на одного члена, то расчеты станут очень сложными, потому что семье придется определить, будет ли возможный предельный продукт нового члена семьи больше, чем ее нынешний средний продукт, чтобы тем самым поднять семейное производство в расчете на одного члена семьи.
89 Crisp О. Studies in the Russian Economy Before 1914. London: MacMillan, 1976. Essay 3.
59

ных законов. На протяжении своей истории российское крепостное и общинное сельское хозяйство оказалось относительно гибким институтом. В XVIII в. оно было достаточно гибким, чтобы позволить крепостным иметь собственных крепостных, не помешало оно появлению крепостных-заводчиков и заселению обширных территорий России. Отмена феодальных повинностей реформой 1861 г. скорее увеличила, чем уменьшила, естественную гибкость общины.
Советский период
Российская экономическая история не завершилась Октябрьской революцией. Для молодых российских исследователей предельно важно изучать российскую экономическую историю советского периода. При этом не нужно ограничиваться лишь периодом создания административно-командной экономики. Следует активно изучать структуру и функционирование административно-командной экономики от ее зарождения в начале 1930-х гг. до распада в 1980-х — 1990-х гг.
Несмотря на большое количество западных исследований по этим проблемам, у нас все еще больше вопросов, чем ответов.
1. Каково было реальное состояние административно-командной экономики?
2. Как реально работала самая бюрократическая и иерархичная экономика в мире?
3. Как принимались решения по вопросам экономической политики?
4. Почему потерпели неудачу предшествующие попытки реформировать административно-командную систему?
5. Насколько велика была реальная тяжесть военных расходов?
6. Как отражается влияние коллективизации на современном состоянии сельского хозяйства и всей экономики?
60

Таблица 1
Страна, период
Совокупный
Население
Рабочая
Националь-
Националь-
Соотноше-

националь-

сила
ный продукт
ный продукт
ние чистого

ный продукт


на душу на-
на 1 работ-
капитала и




селения
ника
объема
1
2
3
4
5
6
7
1. Россия (1883—1887 по 1909—1913)
3,25 (2,75)
1,6
1,65
1,65(1,15)
1,6(1,1)
3,1
«развитый» период


   
(1889—1892 по 1901—1904)
4,7
1,3

3,4


«ранний» период






(1861—1863 по 1881—1883)
1,8
U

0,7


2. Великобритания (1855—1864 по 1920—1924)
2,1
1
0,8
1,1
1,6
з,з
«развитый» период




 
(1870—1874 по 1890—1899)
3
1,2
0,8
1,8
2,2

«ранний» период (1830—1849)
2,25
1,25


3. Франция (1860—1870 по 1900—1910)
1,5
0,2
0,7
1,3
0,8

«ранний» период



 

(1781—1890 по 1835—1844)
1,25
0,6

1,65


4. Нидерланды (1860—1870 по 1900—1910)
2,1
1,15
0,6
0,95
1,5

5. Германия (1850—1859 по 1910—1913)
2,6
1,25
1,5
1,35
4,8
«развитый» период




 
(1886—1895 по 1911—1913)
2,9
1,1
1,7
1,8
1,2

«ранний» период (1850—1870)
2,4
1,1

1,3 

6. США (1880—1890 по 1910—1914)
3,5
1,9
1,7
1,6
1,9
3,1
«развитый» период




 
(1869—1878 по 1884—1893)
5,5
2,3
2,8
3,2
2,7

«ранний» период (1834—1843 по 1869—1878)
г 4,1





Показатели роста в России и индустриальных странах в конце XIX — начале XX в., по «среднему», «развитому» и «раннему» периодам (% в год)

1
2
3
4
5
6
7
7. Канада (1870—1874 по 1920—1924)
3,3
1,7
1,9
1,6
1,4
3
«развитый» период






(1891—1900 по 1911—1920)
4,1
1,6
2,4
2,4
1,6

8. Австралия (1861—1869 по 1900—1904)
3,4
2,85

0,55

2,9
«развитый» период






(1861—1865 по 1876—1885)
4


3,2
0,8

9. Япония (1885—1894 по 1905—1914)
3,4
1,1

2,3

1,6
«развитый» период (1920—1924 по 1938)






10. Бельгия (1870—1913)
2,7
0,95
0,9
1,75
1,8

11. Норвегия (1870—1913)
2,8
0,8
0,5
2
2,3
4
«развитый» период (1915—1924 по 1938)
3,2
0,7
1,2
2,5
2

12. Швеция (1870—1913)
3,75
0,7
0,7
2,05
3,05
2,6
«развитый» период






(1926—1935 по 1948—1952)
4,2
0,7
0,3
3,5
3,9

13. Италия (1870—1913)
1,45
0,65
0,35
0,8


Источник: Gregory P. Economic Growth and Structural Change in Tzarist Russia and the Soviet Union: A Long-Term Comparison // S.Rosefielde (ed.). Economic Welfare and the Economics of Soviet Socialism. Cambridge: Cambridge University Press, 1981. P. 34.

Таблица 2



Сельское хозяйство
Промышленность
Промышленность
Страна
Дата начала
Национальный
(1)
(2)
(1Н2)
(1)
(2)
(1И2)
(1)
(2)
(1И2)

современного
доход в началь-
На-
На-

На-
На-

На-
На-


экономического
ный период в
чаль-
чаль-

чаль-
чаль-

чаль-
чаль-


роста
долл. 1965 г.
ный
ная

ный
ная

ный
ная




пе-
дата +

пе-
дата +

пе-
дата +




риод
30 лет

риод
30 лет

риод
30 лет

1. Россия
1883—1887
260
57
51
-6
24
32
8
20
17
-3
2. Великобритания
1785—1886
227
45
32
-13
35
40
5
20
28
8
3. Франция
1831—1840
242
50
45
-5
32
35
3
18
20
8
4. Германия
1850—1859
302
32
23
-9
33
43
10
35
24
-1
5. Нидерланды
1865
492
25
20
-5


6. Дания
1865—1869
370
47
29
-18


7. Норвегия
1865—1869
287
34
27
-7
32
35
3
34
37
3
8. Швеция
1861—1869
215
39
36
-3
17
33
16
44
31
-13
9. Италия
1895—1899
271
47
36
-11
20
21
1
25
28
3
10. Япония
1874—1879
74
63
39
-24
16
31
15
21
31
10
11. США
1834—1843
474
45
30
-14
24
39
15
31
31
0
12. Канада
1870—1874
508
50
36
-14
31
36
5
19
28
9
13. Австралия
1861—1869
760
18
21
3
31
30
-1
51
48
-3
Источник: Kuznets S. Modern Economic Growth. P. 88—93, 131—132; Idem. The Economic Growth of Nations. P. 24,144—151.
Примечание: Обычно С.Кузнец приводит данные по временным промежуткам, большим, чем 30 лет. В таких случаях показатели изменения доли секторов делились на количество лет во временном промежутке, а затем умножались на 30.
Структурные перемены в России и других странах в первые тридцать лет современного экономического роста

Таблица 3
Страна
Период
Относительный уровень роста производительности труда
Россия
1883—1913
0,75
Германия
1850—1909
0,67
Франция
1870—1911
0,99
США
1870—1910
0,87
Япония
1880—1920
0,86
Норвегия
1875—1930
1,00
Канада
1880—1910
0,77
Великобритания
1801—1901
0,74
Источник: Gregory P. Russian National Income. P. 169.
64
Рост производительности труда в сельском хозяйстве по отношению к росту производительности труда в промышленности
в России и некоторых странах

Таблица 4
Страна, период
Личное потреб-
Правительст-
Накопление внут-
Чистые (нетто)
Чистые (нетто)


ление
венные расходы
реннего капитала
иностранные инвестиции
национальные сбережения
1
2
3
4
5
6
Ранний период





Россия
1885—1889
83,7
8,2
7,8
0,3
8,4
Великобритания
1870—1874
85,2
4,5
4
6,5
10,5

1885—1889
85,9
5,9
2,2
5,5
7,7
Германия
1871—1874
90,3

11,8
2,1
13,9

1875—1889
78,4
6,8
12,1
2,7
14,8
Франция
1850—1859


6,8
2,9
9,7

1880—1889
82,1

7,2
0,7
7,9
США
1869—1888
83,6
3,9
13,5
-1
12,5
Дания
1870—1889
96,8

5,1
-1,9
3,2
Норвегия
1865—1874
87,9
4
6,9
1,3
8,2

1875—1894
89,4
5,1
7
-1,5
5,5
Швеция
1861—1880
89,3
4,6
6,6
-0,5
6,1

1881—1890
89,2
5,7
6,8
-1,7
5,1
Италия
1861—1880
92,4
4,4
4,6
-1,6
3,2

1881—1890
88,6
5
6,4
0
6,4
Канада
1870—1890
94
6,1
7,6
-7,9
-0,3
Япония
1875—1889
85,8
7,7
7,6
-1
6,6
Австралия
1861—1880
92,8

12,3
-5,1
7,2
Поздний период





Россия
1909—1913
79,6
9,7
12,2
-1,4
10,8
Распределение чистого национального продукта (ЧНП), Россия и другие страны, 1883—1913 гг.,
текущие цены (% от всего ЧНП)



2
3
4
5
6
Великобритания
1909—1913
82,7
7,9
2,6
8,2
10,8
Германия
1909—1913
75,5
8,4
15,2
0,9
16,1
Франция
1910—1913
87,8

8,9
3,3
12,2
США
1879—1908
81,9
4,9
12,5
0,6
13,1
Дания
1890—1909
93,9

8,6
-2,4
6,2
Норвегия
1875—1914
88,7
7
9,5
-5,2
4,3
Швеция
1901—1920
86,4
6,1
8
-0,5
7,5
Канада
1890—1910, 1913
91,2
8,2
9,2
-8,8
0,4
Япония
1909—1913
87,5
8,8
5,3
-1,6
3,7
Австралия
с 1900—1901 по 1919-^1920
92,3

9,6
-1,9
7,7
Источник: Gregory P. Russian National Income. P. 172—173.
Таблица 5
Индексы сельскохозяйственного производства, промышленного производства н населения в 50 губерниях Европейской России, 1870—1904 гг.

1870—1874
1883—1887
1900—1904
Урожай
100
117
185
Промышленное производство
100
217
588
Все население
100
120
156
Сельское население
100
117
151
Источник: Goldsmith R. The Economic Grouth of Tsarist Russia.

Таблица 6

с 1883—1887 по 1897—1901
с 1897—1901 по 1909—1913
Сельское хозяйство
2,55
3,0
Промышленность
5,45
3,6
Торговля и услуги
2,5
2,8
Национальный доход
3,4
3,1
Источник: Gregory P. Russian National Income. Table 6.3.
Таблица 7
Индекс производства потребительских товаров В.е.Варзара
(в ценах 1913 г.)

1887
1904
Стоимость продукции (млн руб.)
4298
7057
Производство на душу населения (руб.)
48
60
Источник: Маслов П.П. Критический анализ буржуазных статистических публикаций. С. 459.
Таблица 8
Годовые темпы роста сельскохозяйственного основного капитала, Россия,
1890—1904 гг., цены 1913 г. (в %)
Оборудование и постройки
2,7
Оборудование, постройки и скот (Каган)
1,8
Оборудование, постройки и скот (Грегори)
2,0
Источники: строка 2 — Kahan A. Capital Formation during the Period of Early industrialization in Russia 1890—1913// Cambridge Economic History of Europe. Vol. VII. Part 2. Cambridge: Cambridge University Press, 1978. P. 300; строка 3 — Gregory P. Russian National Income. Apps. 8, 9. Данные строки 1 основаны на временных рядах Грегори (по сельскохозяйственным постройкам) и Кагана (по сельскохозяйственному оборудованию).
Таблица 9
Объем потребления зерновых и картофеля в аграрных хозяйствах России
(в ценах 1913 г., млн руб.)

1885—1889
1897—1901
Пшеница
154(100)
344 (223)
Рожь
551 (100)
649(118)
Ячмень
113(100)
168 (149)
Картофель
65 (100)
171 (263)
Всего
883 (100)
1332 (151)
Источник: Gregory P. Grain Marketing and Peasant Consumption, Russia, 1885—1913 // Explorations in Economic History. Vol. 17. № 2. March 1979. P. 147.
3*
67
Рост российского национального дохода, 1883—1913 гг. (средний ежегодный уровень роста в %)

Таблица 10
Чистые иностранные инвестиции, изменение государственного золотого запаса и иностранной задолженности: Россия, 1885—1897 и 1897—1913 гг.
(млн кредитных руб.)

Всего за 1885— 1897 гг.
В среднем за год
Всего за 1897— 1913 гг.
В среднем за год
1. Изменение государственного золотого запаса минус внутренняя добыча золота, исключая золото для промышленного использования
425
(+33)
-ИЗ
(-7)
2. Изменение иностранного долга акционерных компаний
404
(+31)
1683
(+99)
3. Изменение государственного внешнего долга
635
(+49)
1280
(+75)
4. Изменение иностранного долга некорпорированных предприятий и городов
70
(+5)
315
(+19)
5. Чистые иностранные инвестиции (прямой подсчет)
684
(+53)
3391
(+199)
6. Чистые иностранные инвестиции (непрямой подсчет)
558
(+43)
3241
(+191)
7. Статистическая погрешность
126
(+10)
150
(+8)
Источники: строка 1: для периода 1885—1897 гг. использованы данные Энгеева об изменении государственного золотого запаса минус внутренняя добыча золота, исключая золото для промышленного использования из: Энгеев Т.К. О платежном балансе довоенной России // Вестник финансов. 1928. № 5. С. 74. Для периода 1897—1913 гг. использованы данные о государственном золотом запасе, приведенные в: Pasvolsky L., Moulton Н. Russian Debt and Russian Reconstruction. New York, 1924. P. 192. Из этих данных мы вычли стоимость внутренней добычи золота, без учета золота для промышленного использования (0,7742 г за один золотой рубль), взятую из: Bulletin russe de statistique finansiere et de legislation, 1898. P. 95; Ежегодник России.
Строка 3: данные за 1885—1897 гг. получены путем капитализации ежегодных процентных выплат царского правительства по заграничным обязательствам. Средние процентные ставки, вычисленные по правительственным бюджетным данным, равны 4,2% в 1885 г. и 4,0% в 1897 г. Для 1897 и 1913 гг. приводятся данные Крестьянского и Дворянского земельных банков, а также данные из: Sidorov A. Zur Fininzlage Russlands vor 1914 // Dietrich Geyer (ed.). Wirtschaft und Gesellschaft in vorrevolutionaren Russland. Koln, 1975. P. 268.
Строка 4: эти данные представляют иностранные муниципальные долги и долги некорпорированных предприятий.
Строка 5: строка 2 + строка 3 + строка 4 — строка 1.
Строка 7: чистые иностранные инвестиции должны быть равны увеличению иностранной задолженности (строки 2—4) плюс сокращение государственного золотого запаса минус внутренняя добыча золота, исключая золото для промышленного использования. Таким образом, статистическая погрешность равна строка 6 — строка 5.
68

Таблица 11

1881
1882
1883
1884
1885
1886
1887
1888
1889
1890
1891
1892
1893
1894
1895
1896
1897
1898
1899
1. Торговые счета
-12
51
78
53
102
54
216
395
313
282
329
71
138
100
150
72
125
91
-56
2, Процентные выплаты по государственному внешнему долгу
(~99)6
(-120)
(-Ю2)
(-107)
-134
-136
-137
-141
-143
-140
-132
-136
-146
-145
-155
-141
-153
-153
-153
3. Процентные выплаты и выплаты дивидендов иностранцам акционерными компаниями
-8
-9
-10
-10
-13
-13
-14
-15
-15
-15
-17
-19
-21
-27
-31
-35
-46
-51
4. Прибыль принадлежащих иностранцам некорпорированных предприятий и процентные выплаты иностранцам по муниципальным займам
И)
И)
(-5)
(-5)
-6
-6
-8
-7
-8
-7
-8
-8
-9
-11
-12
-12
-12
-13
-12
5. Чистые расходы туристов
(-26)
(-27)
(-28)
(-29)
-33
-29
-25
-28
-А1
-39
-55
-54
-54
-А6
-58
-63
-75
-76
-80
6. Вспомогательные статьи*
(-5)
(-5)
И)
(-6)
-7
-9
-9
-8
-1
3
-7
-11
-14
-10
-12
-11
-8
-9
7. Чистые иностранные инвестиции (сумма строк 1—6)
(-154)
(-114)
(-73)
(-104)
-89
-139
24
197
99
84
115
-151
-101
-137
-112
-187
-161
-205
-361
Чистые иностранные инвестиции (баланс по текущим счетам): Россия, 1881—1913 гг. (млн кредитных руб. в ценах текущего года)


1900
1901
1902
1903
1904
1905
1906
1907
1908
1909
1910
1911
1912
1913
1. Торговые счета
71
164
261
314
371
425
285
198
77
510
353
416
329
128
2. Процентные выплаты по государственному внешнему долгу
-156
-153
-160
-174
-165
-177
-163
-213
-227
-225
-229
-226
-221
-221
3. Процентные выплаты и выплаты дивидендов иностранцам акционерными компаниями
-53
^8
-50
-53
-53
-54
-56
-63
66
78
93
-114
-139
-150
4. Прибыль принадлежащих иностранцам некорпорированных предприятий и процентные выплаты иностранцам по муниципальным займам
-11
-10
-10
-10
-12
-12
-13
-14
-16
-19
-23
-27
-34
-30
5. Чистые расходы туристов
-106
-107
-98
-104
-117
-130
-175
-155
-137
-147
-195
-220
-257
-292
6. Вспомогательные статьи*
-13
-13
-1
-13
-9
-1?
-16
-12
-12
-12
-16
-12
-10
-13
7. Чистые иностранные инвестиции (сумма строк 1—6)
-268
-167
-58
-30
15
39
-138
-259
-381
29
-203
-183
-332
-578
Примечания:
* Доходы по процентам, страховые премии, плата за перевозку грузов, иностранное военное снаряжение и репарации. 6 В скобках даны экстраполированные данные.
Источник: Gregory P. The Russian Balance of Payments, the Gold Standard and Money Policy // Journal of Economic History. Vol. 39. № 2. June 1979.

Таблица 12
Официальные процентные ставки в Санкт-Петербурге, Берлине и Париже
(по 12-месячным облигациям)

1885—1890
1890—1895
1895—1900
1900—1905
1908—1912
Санкт-Петербург
6,1
5,95
7,8
5,9
5,1
Берлин
3,72
3,63
3,3
3,9
4,8
Париж
3
2,63
3
3
3,2
Источники: Ежегодник Министерства финансов. 1905. СПб., 1906. Отдел «Биржи»; Русский денежный рынок. 1908—1912; Гиндин И.Ф. Русские коммерческие банки. М., 1948. С. 260; Homer S. A History of Interest Rates. New Brunswick, 1963. P. 230, 231, 264, 265.

Таблица 13
А. «Ранний» период

Россия (1855— 1889)
Великобритания (1870— 1874)
Германия (1870— 1874)
Франция (1850— 1859)
США (1869— 1888)
Дания (1870— 1889)
Норвегия (1865— 1874)
Швеция (1861— 1880)
Италия (1861— 1880)
Канада (1870— 1890)
Япония (1885— 1889)
Чистое внутреннее накопление капитала
7,8
4
11,8
6,8
13,5
5,1
6,9
6,6
4,6
7,6
7,6
Иностранные инвестиции
0,3
6,5
2,1
2,9
-1
-1,9
1,3
-0,5
-1,6
-7,9
-1
Чистые национальные сбережения
8,4
10,5
13,9
9,7
12,5
3,2
8,2
6,1
3,2
-0,3
6,6
Б. «Поздний» период

Россия (1909— 1913)
Великобритания (190*—1913)
Германия (1909— 1913)
Франция
(1910— 1913)
США (1859— 1908)
Дания (1890— 1909)
Норвегия (1885— 1914)
Швеция (1901— 1920)
Италия (1901— 1920)
Канада (1890— 1913)
Япония (1909— 1913)
Чистое внутреннее накопление капитала
12,2
2,6
15,2
8,9
12,5
8,6
9,5
8
9,6
9,2
5,3
Иностранные инвестиции
-1,4
8,2
0,9
3,3
0,6
-2,4
-5,2
-0,5
1,5
-8,8
-1,6
Чистые национальные сбережения
10,8
10,8
16,1
12,2
13,1
6,2
4,3
7,5
11,5
0,4
3,7
Источник: Gregory P. Russian National Income, 1885—1913. New York: Cambridge University Press, 1982. P. 172.
Внутреннее накопление капитала в России и других странах (в процентах от чистого национального продукта),
вторая половина XIX в. — начало XX в.

Таблица 14
Страны
Государственный долг
Займы под гарантии
Муниципальные займы
Инвестиции в промышленность
Всего
Англия
3850
870
422
2000
7162
Франция
539
165
80
500
1284
США
3080
592
287
640
4599
Бельгия
17
8
120
145
Германия

44
21
300
365
Остальные
-
52
26
320
398
Источник: Pasvolsky L., Moulton Н. Russian Debts and Russian Reconstruction. New York: McGraw Hill, 1924.
Таблица 15
Примерная доля России в займах четырех ведущих стран — экспортеров капитала иностранным государствам

Великобритания
Франция
Германия
Бельгия
Итого
1. Российский долг (млн руб.)
1284
4599
398
365
6646
2. Доля России в общей сумме иностранных кредитов
3%
27,5%
15%
25%
10,4%
3. Общая сумма кредитов иностранным государствам
42800
16723
2653
1460
63636
Источник данных для строки 2: Notzold Ju. Wirtschaftspolitische Alternativen der Entwicklung Russlands in der Ara Witte und Stolypin. Berlin: Duncker and Humblot, 1960. P. 179.
Распределение внешнего долга России в 1914 г. (млрд руб.)

No comments:

Post a Comment